Перейти к содержимому

Вильгельм фон Гумбольдт. О пределах государственной деятельности

Написанное в 1792 г., сочинение Вильгельма фон Гумбольдта является одним из важнейших вкладов немецкой мысли в политическую философию либерализма. В памятной записке, составленной по просьбе будущего правителя Майнцского курфюршества, автор дал детальное описание устройства государства, ограничивающегося в своей деятельности только задачами поддержания закона и порядка, которое Гумбольдт противопоставляет порядкам прусского «просвещенного деспотизма» с его заботой о «положительном благе граждан» под девизом «Все для народа, ничего посредством народа». Опубликованная только после смерти автора книга оказала большое влияние не только на Германию, но и на таких мыслителей, как Дж. С. Милль в Англии и Э. де Лабулэ во Франции.

Книга широко цитируется. Я встретил ссылки на нее в Ноам Хомский. Государство будущего, Людвиг фон Мизес. Либерализм, Фридрих фон Хайек. Пагубная самонадеянность, Исайя Берлин. История свободы. Россия.

Вильгельм фон Гумбольдт. О пределах государственной деятельности. – Челябинск: Социум, 2009. – 304 с.

Вильгельм фон Гумбольдт. О пределах государственной деятельности. Обложка

Скачать конспект (краткое содержание) в формате Word или pdf

Купить книгу в Ozon

ГЛАВА I. Введение

Много раз уже спорили между собой авторитеты по государственному праву о том, что должно иметь в виду государство — одну ли безопасность граждан или вообще все физическое и нравственное благо нации? Те, которым особенно была дорога свобода частной жизни, преимущественно утверждали первое; тогда как те, которые придерживались естественной мысли, что государство может обеспечить более, нежели одну только безопасность, и что хотя злоупотребления в ограничении свободы граждан и возможны, но не необходимы, утверждали второе. Это последнее мнение, несомненно, и есть господствующее как в теории, так и на практике. Но как ни общераспространен, однако, этот принцип, он, без сомнения, заслуживает, как мне кажется, еще ближайшего испытания, и это испытание должно взять исходной точкой отдельного человека и высшие конечные цели его.

ГЛАВА II. Рассмотрение отдельного человека и высших, конечных целей его существования

Настоящая цель человека — наиболее соразмерное развитие его сил в одно целое. Для этого развития свобода есть первое и необходимейшее условие. Второе – разнообразия положений. Даже самые свободные и независимые люди, поставленные в однообразные положения, не вполне развиваются. Истинный разум не может желать для человека никакого другого состояния, кроме такого, в котором не только каждый отдельный человек пользовался бы самой неограниченной свободой развиваться из самого себя и совершенно своеобразно, но в котором и физическая природа не принимала бы никакой другой формы от руки человека, кроме той, которую ей каждый отдельный человек сам и произвольно может дать по мере своих потребностей и наклонностей, ограничиваясь только пределами своей силы и своего права.

ГЛАВА III. Переход к исследованию в собственном смысле. Разделение его. Забота государства о положительном, в особенности о физическом благе граждан

Можно назвать полным объемом деятельности государства все то, что оно могло бы сделать для блага общества без нарушения, выведенного выше начала; и отсюда непосредственно вытекало бы дальнейшее положение, что должно быть отвергнуто всякое вмешательство государства в частные отношения граждан во всех тех случаях, когда нет прямого нарушения прав одного из граждан кем-либо другим из них.

Цель государства может быть двойная — оно может желать способствовать счастью или только стараться предотвращать зло, причиняемое либо природой, либо самими людьми. Если оно ограничивается последним, то ищет только безопасности, и пусть мне будет позволено раз навсегда противопоставить эту безопасность всем остальным возможным целям государственной деятельности, обозначенным общим именем положительного блага граждан. В то же время, рассматривая обе вышеназванные цели, необходимо исследовать и средства, которыми государство имеет право пользоваться.

Я пришел к заключению, что все государственные учреждения имеют вредные последствия и не соответствуют истинной политике, исходящей из высших, но всегда человеческих точек зрения.

Дух правительства всегда господствует в каждом из подобных учреждений; но как бы ни был мудр и благотворен этот дух, он тем не менее приводит к однообразию и навязывает нации чуждый ей способ действия. Разнообразие, происходящее от союза многих, есть величайшее благо, даваемое обществом, и это разнообразие, несомненно, теряется по мере государственного вмешательства. Кто же так рассуждает за других, того можно с полным правом подозревать в том, что он не знает человечества и хочет превратить людей в машины.

Всякая сила предполагает энтузиазм, и весьма мало влияний могут поддерживать этот энтузиазм сильнее, чем сознание, что предмет его составляет настоящую или будущую собственность человека. Но собственностью своей человек почитает не столько то, чем он обладает, сколько то, что он делает, — и рабочий, обрабатывающий сад, есть в более истинном смысле его собственник, чем праздный богач, которому сад принадлежит. Но еще более страдают от слишком усиленной заботливости государства энергия действия вообще и нравственный характер. Кем часто и много руководят, тот легко доходит до того, что как бы добровольно жертвует остатком своей самодеятельности. Через это нарушается правильность его представления о заслуге и вине. Он будет считать себя свободным от всякой обязанности, которую бы государство не прямо и ясно наложило на него, и от всякого необходимого улучшения своего собственного положения.

Союз лиц обоего пола, основанный именно на половом различии (такое определение брака может быть всего правильнее), легко представить себе настолько же разнообразным, насколько разнообразны взгляды на это различие и на проистекающие из него наклонности сердца и цели разума; для каждого человека весь его нравственный облик и преимущественно сила и характер его ощущений скажутся в этих взглядах. «Мужчина стремится к свободе — женщина к нравственным устоям» (Гёте).

Влияние брака так же разнообразно, как и характер отдельных личностей; поэтому крайне вредно, когда государство старается определить путем закона характер союза, или же когда оно с помощью распоряжений ставит этот союз в зависимость от чего бы то ни было, помимо чувства привязанности. Забота государства о положительном благе граждан вредна еще и потому, что направлена на смешанную массу и вследствие этого вредит отдельной личности своими мероприятиями, которые применимы к каждому отдельному лицу только со значительными погрешностями.

Не следует упускать из виду и то, что самое ведение государственных дел усложняется и что для избежание путаницы необходимо большее число частных учреждений и множество лиц, посвященных этого рода деятельности. Таким образом, нарождается и разрастается новый способ заработка — ведение государственных дел; и этот заработок ставит государственных слуг в гораздо большую зависимость от государства, платящего им жалованье, чем собственно от нации. Опыт неопровержимым образом доказывает, каковы дальнейшие вредные последствия, проистекающие из этого постоянного ожидания государственной помощи, именно: отсутствие самодеятельности, ложная гордость и бездеятельность. Поэтому в большинстве государств с каждым десятилетием увеличиваются персонал государственных слуг и объем ведомств, а свобода подданных уменьшается.

Государство должно воздержаться от всякой заботы о положительном благе граждан; оно не должно делать ни одного шага далее, чем необходимо для их безопасности друг от друга и от внешних врагов; ни для какой другой цели не должно оно стеснять их свободы.

ГЛАВА IV. Забота государства об отрицательном благе граждан — об их безопасности

Никакие государственные союзы не были бы нужны, если бы зло, проистекающее из стремления людей переступать законные границы и заходить в область чужого права. При раздорах одна борьба ведет за собой другую. Оскорбление требует мести, а месть есть новое оскорбление. Поэтому тут необходимо найти такую месть, которая не допускала бы новой мести — и таковой именно является государственная кара; или же нужно такое решение, которое заставляло бы спорящие стороны успокоиться — именно решение судебное.

Сохранение безопасности как от внешних врагов, так и от внутренних междоусобий составляет исключительную цель государства и единственный предмет его деятельности. Это вполне подтверждается историей, так как у древних народов государи были не чем иным, как предводителями на войне или судьями в мирное время.

ГЛАВА V. Забота государства о безопасности от внешних врагов

Государство никоим образом не должно способствовать войне; если же она необходима, то оно также не должно ей и насильно препятствовать; оно должно предоставить полнейшую свободу влиянию войны на дух и характер всей нации; главным же образом государство обязано воздержаться от всяких положительных мероприятий, имеющих целью воспитать нацию для войны. Если некоторые из подобных мер бесспорно необходимы, как, например, военные упражнения граждан, то государство должно давать им такое направление, при котором в людях вырабатывались бы не только храбрость, ловкость и повиновение солдата, но и дух истинного воина или, лучше сказать, дух благородного гражданина, всегда готового броситься в битву для защиты отечества.

ГЛАВА VI. Забота государства о безопасности граждан друг от друга. Средства для достижения этой цели. Установления, направленные к переработке духа и характера граждан. Общественное воспитание

Эта забота может ограничиваться исправлением и наказанием совершившихся беспорядков. Она может стремиться предотвратить их совершение. Оказывается, что воспитание, установленное и руководимое государством, может быть во многих отношениях опасно. Все сводится к возможно более разностороннему развитию человека; общественное же воспитание, даже если бы оно желало избежать ошибок и просто ограничилось бы назначением и содержанием преподавателей, всегда будет благоприятствовать определенной форме или шаблону.

Всякое благотворное влияние прекращается там, где человек приносится в жертву гражданину. Человек теряет именно то, чего он желал достичь, вступая в государственный союз. По моему мнению, за человеком должно быть прежде всего обеспечено самое свободное образование, по возможности не имеющее никакого отношения к вопросам, касающимся положения гражданина. Только уже развитой таким образом человек должен был бы вступать в государство, и отношение его к учреждениям этого последнего могло бы, так сказать, служить для них пробным камнем. Только при такой борьбе я с уверенностью ожидал бы улучшения государственного строя при помощи нации и не боялся бы вредного влияния гражданских учреждений на человека.

Если воспитание должно вырабатывать только человека, не принимая в расчет определенных гражданских форм, то оно не нуждается в помощи государства. У свободных людей все ремесла идут лучше, все искусства более процветают, все науки быстрее развиваются.

ГЛАВА VII. Религия

Все, что касается религии, лежит вне границ деятельности государства, и священнослужители, как и вообще все священнодействия, должны быть поставлены в зависимость от общества и не допускают никакого особенного наблюдения со стороны государства.

ГЛАВА VIII. Улучшение нравов

Человек более склонен к человеколюбивым, чем к себялюбивым, действиям. Свобода увеличивает силу и вызывает, как это всегда делает большая сила, настроение либеральное и человечное. Принуждение уничтожает силу и ведет ко всевозможным эгоистичным желаниям и ко всем низким уловкам слабости.

Предоставленный самому себе человек, может быть, труднее доходит до истинных принципов, однако они неизгладимо запечатлеваются на его образе действия. Человек, намеренно руководимый, воспринимает их легче, но тем не менее ослабленная энергия его не дает ему возможности придерживаться их.

Все государственные установления вызывают всевозможные столкновения, ибо имеют целью привести к единству весьма разнообразные и различные интересы. Из столкновения проистекают несоответствия между желаниями человека и возможностью их удовлетворения — а от этого в свою очередь зависят проступки. Если бы было возможно (преимущественно по отношению к известным случаям) точно привести число зол, которые вызываются полицейскими учреждениями, и тех, которые предотвращаются ими, то первых всегда оказалось бы больше.

Чего может достигнуть строгий розыск действительно совершенных преступлений, справедливое и точно размеренное, но неотвратимое наказание и, следовательно, редкая безнаказанность — практически еще никогда не было в достаточной мере испытано.

Государство должно вполне воздерживаться от всякого стремления прямо или косвенно влиять на нравы или характер нации, за исключением тех случаев, где подобное влияние естественным и неотвратимым образом вытекает из его остальной необходимой деятельности, и что все то, что может способствовать подобному влиянию, именно всякое особенное наблюдение за воспитанием, религиозными учреждениями, всякие законы по отношению к роскоши и т.д., лежит вне границ государственной деятельности.

ГЛАВА IX. Ближайшее положительное определение заботы государства о безопасности. Развитие понятия «безопасность»

Нами решено, что деятельность государства состоит в охранении безопасности; что же касается потребных для этого средств, то они еще точнее ограничены в том смысле, что допускаются лишь те, которые не стремятся видоизменить или воспитать нацию согласно государственным целям.

Я считаю граждан государства находящимися в безопасности, когда чужие посягательства не служат им помехой в пользовании присвоенными им правами — будут ли эти права касаться их личности или имущества.

ГЛАВА X. Забота государства о безопасности, состоящая в определении таких действий граждан, которые относятся непосредственно и прямо только к самому действующему лицу (полицейские законы)

Есть много вещей, обсуждение которых требует положительных знаний, не всякому присущих, и так как вследствие этого безопасность может быть нарушена, когда кто-либо намеренно или необдуманно воспользуется незнанием других в ущерб им и в свою пользу, то граждане в этом случае должны обладать свободой обращаться к государству как бы за советом. Примеры этого представляют врачи и юристы. Необходимо, чтобы государство подвергало испытанию тех, кто посвящает себя подобным занятиям (поскольку они захотят подвергнуться ему), и, если испытание окажется удовлетворительным, давало бы им в этом свидетельство и объявляло гражданам, что они могут безопасно одарить своим доверием лишь тех, кто был подобным способом испытан. Государство никогда не должно идти далее; оно не должно запрещать заниматься своим делом ни тем, которые отказались подвергнуться испытанию, ни тем, которые не выдержали его; точно так же оно не должно мешать нации пользоваться их услугами.

Для того чтобы охранять безопасность граждан, должно запрещать или ограничивать те имеющие непосредственное отношение к действующему лицу действия, последствия которых приносят ущерб правам других лиц и без или против воли этих лиц уменьшают их свободу или достояние, или же такие действия, от которых этого с вероятностью можно опасаться, причем всегда одновременно должно принимать во внимание как объем грозящего вреда, так и важность вытекающего из запретительного закона ограничения свободы. Всякое же дальнейшее или на других основаниях установленное ограничение частной свободы лежит вне границ государственной деятельности.

ГЛАВА XI. Забота государства о безопасности, состоящая в определении таких действий граждан, которые непосредственно и прямо касаются других лиц (гражданские законы)

Там, где человек не просто ограничивается применением своих сил и пользованием своим имуществом, но предпринимает действия, имеющие непосредственное отношение к другим лицам, забота о безопасности налагает на государство следующие обязанности:

При тех действиях, которые предпринимаются без или против воли другого лица, государство должно воспрепятствовать тому, чтобы они явились помехой этому лицу в пользовании его силами или имуществом; в случае посягательства на чужое право государство должно заставить обидчика возместить причиненный ущерб, но помешать обиженному мстить обидчику под этим предлогом или помимо него.

Что касается действий, совершаемых по свободному согласию другого лица, то государство должно сдерживать их в тех именно (но не более) узких границах, которые предписаны в предыдущем для действий отдельных лиц.

Если в числе упомянутых действий есть такие, из которых вытекают для вступающих в договор сторон права и обязанности на будущее время (изъявления воли, односторонние или обоюдные, договоры и т.п.), то государство должно ограждать вытекающее из них принудительно право во всех тех случаях, где согласие на него было дано в состоянии надлежащей рассудительности и в виду предмета, подлежащего распоряжению соглашающегося и по свободному его решению. Напротив, оно никогда не должно поддерживать никаких договоров, где по отношению к самим действующим лицам отсутствовало бы одно из упомянутых условий или где третье лицо против или без его согласия подвергалось бы в противность праву каким-либо ограничениям.

Даже при законных договорах, если из них вытекают такие личные обязательства или скорее такие личные отношения, которые очень тесно ограничивают свободу, государство должно облегчать уничтожение договора, даже против воли одной из сторон, сообразно степени вреда, приносимого ограничением внутреннему развитию; возможность уничтожения договора должна быть всегда и безусловно допущена там, где исполнение обязанностей, вытекающих из данного отношения, тесно связано с внутренними ощущениями человека; там же, напротив, где хотя бы и при значительном стеснении это последнее касается не прямо внутренней сущности человека, уничтожение договора должно быть допущено по истечении известного срока, стоящего в зависимости как от важности ограничения, так и от сущности самого дела.

Если кто-либо ввиду своей смерти хочет распорядиться своим имуществом, то, хотя и было бы полезно дозволить назначение ближайшего наследника без прибавления какого бы то ни было условия, ограничивающего право его распоряжаться имуществом по желанию; однако в то же время было бы:

необходимо совершенно запретить всякие дальнейшие распоряжения завещателя на этот счет; в то же время нужно было бы установить порядок завещаний без наследника (intestat) и назначить определенную законную часть.

Хотя договоры, заключенные между живыми лицами, лишь постольку обязательны для наследника и остальных договорившихся сторон, поскольку видоизменяют оставленное наследство, тем не менее, однако, государство не только не должно дозволять никакого дальнейшего распространения этого положения, но было бы вообще полезно, если бы оно либо дозволило заключать только пожизненные отдельные договоры, влекущие за собой тесное и ограничительное отношение между сторонами (как, например, разделение прав на один и тот же предмет между многими лицами), либо облегчило уничтожение договора лицу, наследующему ту или другую часть имущества.

ГЛАВА XII. Забота государства о безопасности посредством юридического разрешения спорных вопросов, возникающих между гражданами

Одна из главных обязанностей государства состоит в исследовании и разрешении юридических споров между гражданами. Государство при этом становится на место сторон, и настоящая цель его вмешательства заключается лишь в том, чтобы, с одной стороны, оградить от несправедливых требований, с другой — дать справедливым ту силу, которую они получили бы от действий самих граждан только таким образом, который не нарушил бы общественное спокойствие. Оно должно поэтому во время исследования спорного права следовать воле сторон лишь постольку, поскольку она основывается на праве; но воспрепятствовать каждой из них пользоваться против другой противозаконными средствами.

Решение спорного права судьей может иметь место лишь на основании определенных, законно установленных признаков истины. Отсюда вытекает необходимость нового рода законов, тех именно, которые предписывают придавать юридическим актам известные определенные характеристические признаки. При установлении этих последних законодатель должен всегда руководствоваться лишь тем, чтобы надлежащим образом обеспечить подлинность юридических актов и не слишком затруднить доказательства в процессе; далее, он должен всегда избегать противоположной крайности, т.е. слишком большого затруднения дел, и, наконец, никогда не делать таких предписаний, которые могли бы совершенно прекратить ход дела.

ГЛАВА XIII. Забота государства о безопасности посредством наказания за нарушение установленных государством законов (уголовные законы)

Одно из лучших средств для сохранения безопасности состоит в наказании тех лиц, которые нарушают законы государства. Государство имеет право наложить наказание за каждое действие, которое нарушает право граждан, и так как оно только ввиду этого устанавливает законы, то имеет право наказывать всякое нарушение этих законов.

Самое строгое наказание должно быть по возможности мягким; при установлении его должны быть приняты во внимание частные условия времени и места. Затем, мера всех остальных наказаний должна быть определена, сообразуясь с тем, насколько преступление, против которого она направлена, предполагает в преступнике неуважение к чужому праву. Поэтому самое строгое наказание должно постигнуть того, кто нарушил главнейшие права самого государства, менее строгое того, кто нарушил настолько же важное право отдельного гражданина, еще менее строгое, наконец, того, кто преступает только закон, который был установлен с намерением помешать подобному нарушению.

Каждый карательный закон может быть применен лишь к такому лицу, которое преступает его с намерением или по своей вине; при этом мера наказания должна соответствовать степени выказанного неуважения к чужому праву.

При розыске совершенных преступлений государство имеет право употреблять все соответствующие цели средства, помимо таких, которые ставили бы просто заподозренного гражданина в положение преступника, или таких, которые нарушали бы права человека и гражданина, которого государство должно уважать и в преступнике, или же таких, при которых государство совершало бы безнравственные деяния.

Особенные мероприятия с целью предупредить еще несовершенные преступления государство может позволять себе не иначе, как для предупреждения непосредственного преступления. Все остальные меры лежат вне границы деятельности государства, хотя бы даже эти меры имели целью противодействовать причинам преступления или предотвращать сами по себе безвредные, но легко ведущие к преступлениям действия.

ГЛАВА XIV. Забота государства о безопасности, состоящая в определении положения тех лиц, которые не обладают естественными или достаточно зрелыми человеческими силами (несовершеннолетние и умалишенные). Общие примечания к настоящему и четырем предыдущим отделам

Перечисленные лица требуют положительной заботы об их физическом и нравственном благе, и для них недостаточно чисто отрицательного поддержания безопасности. С наступлением зрелости влияние родительской власти должно, естественным образом, совершенно прекращаться. Поэтому никогда не должно быть допущено никакое принуждение по отношению к браку или выбору определенного образа жизни. Государству надлежит заботиться о безопасности и неприкосновенности прав детей по отношению к родителям; ввиду этого оно должно прежде всего определить законный возраст зрелости. Было бы полезно установить несколько сроков и постепенно расширять свободу несовершеннолетних, уменьшая надзор над ними.

Государство должно наблюдать за тем, чтобы точно исполнялись: 1) обязанности родителей по отношению к детям — именно: чтобы они, насколько это позволяет их положение, давали детям возможность по достижении  совершеннолетия избрать самостоятельный образ жизни и начать его; 2) чтобы также исполнялись и обязанности детей по отношению к родителям — именно: чтобы дети делали все то, что давало бы родителям возможность на деле исполнить вышеназванную их обязанность и 3) чтобы никто не преступал границ прав, даваемых ему исполнением упомянутых обязанностей. Но надзор государства должен этим и ограничиваться; всякое старание достигнуть при этом положительных результатов, например, поощрение того или другого рода развития сил у детей, лежит вне границ его деятельности.

В случае смерти родителей необходимы опекуны. Государство должно поэтому определить способ их назначения так же, как и качества, которыми они обязательно должны обладать. Но оно хорошо сделает, предоставив, насколько возможно, избрание их самим родителям перед смертью, или остающимся родственникам, или общинам. Образ действия самих опекунов требует еще более точного и вдвойне бдительного надзора.

Для того чтобы обеспечить безопасность несовершеннолетних и для предупреждения того, чтобы другие лица не воспользовались в ущерб им их неопытностью или необдуманностью, государство должно объявить не имеющими законной силы такие самостоятельные Действия несовершеннолетних, последствия которых могли бы быть для них вредными, и наказывать тех лиц, которые пользуются подобными действиями из-за своих выгод.

Но то, что здесь сказано о несовершеннолетних, относится и к таким лицам, которые лишены рассудка, с разницей, вытекающей из самой сущности дела. Никто не должен почитаться лишенным рассудка, пока не будет формально объявлен таковым на основании испытания, сделанного врачами под наблюдением судьи; и на самое болезненное состояние это должно всегда по возможности смотреть лишь как на нечто временное.

ГЛАВА XV. Отношение вышеизложенной теории к средствам, необходимым для поддержания государственного устройства. Заключение теоретического изложения предмета

По моему мнению, для государства могут существовать только троякого рода доходы: 1) доход от искони принадлежащего или от приобретенного им имущества; 2) от прямых и 3) от косвенных налогов. Всякое государственное имущество, каково бы оно ни было, вредно. Точно так же связаны с вредными последствиями и косвенные налоги; опыт показывает, что их установление и сбор предполагают множество учреждений, которые не могут быть одобрены. Поэтому остаются только прямые налоги.

ГЛАВА XVI. Применение изложенной теории к действительности

В какой мере могут быть перенесены в действительность основные начала, теоретически развитые в предыдущем изложении?

История человеческого рода указывает нам, что крайности наиболее близко связаны одна с другой; и всякое внешнее положение, предоставленное самому себе без помехи, не упрочивается, но стремится к своему разрушению.

Переносить основные начала чистой теории в действительную жизнь должно не ранее, чем эта последняя не перестанет препятствовать им обнаруживать все последствия, которые они без постороннего вмешательства всегда будут иметь. Для того чтобы обусловить переход настоящего положения вещей в новое нужно начать реформу с образа мыслей людей.

Ничто так не способствует достижению зрелости для свободы, как сама свобода. Этого положения могли бы, однако, не признать те, которые так часто пользовались недостатком зрелости как предлогом для того, чтобы допустить продолжение порабощения. Но оно неопровержимо основано, как мне кажется, на самой природе человека. Увеличение свободы требует упражнения, а упражнение, в свою очередь, требует свободы, пробуждающей самодеятельность.

Государство должно, не переступая границ, определенных для его деятельности, стремиться насколько возможно приблизить существующий порядок вещей к справедливой, согласной с истиной теории, когда основания действительной необходимости не служат ему в этом помехой. Возможность подобного приближения действительности к теории основывается на том, что люди сделались достаточно восприимчивыми к свободе, которой всегда требует теория; и что свобода может уже обнаружить те благодетельные последствия, которые иначе везде сопровождают ее, если не встречается этому посторонних препятствий; противодействующая этому приближению необходимость обусловливается тем, что данная сразу свобода может разрушить результаты, без которых приходит в опасность не только всякий дальнейший прогресс, но и самое существование людей. Как то, так и другое должно обсуждаться на основании тщательно сделанного сравнения существующего и видоизмененного порядка вещей и последствий того и другого.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *